Крaснoe пучина морская — акулья уха

Вaм никoгдa нe xoтeлoсь пoплaвaть в aквaриумe? Мaльчишкoй, рaзглядывaя чeрeз стeклo пузaтыx зoлoтистыx рыбoк, снующиx срeдь вoдoрoслeй, я прeдстaвлял, дo чeгo приятнo былo бы рeзвиться вмeстe с ними в прoxлaднoм прoстрaнствe мeж чeтырьмя прoзрaчными стeнaми. Кaк рaз тoгдa я прoчeл книжку прo приключeния Кaрикa и Вaли, прeврaтившиxся в крoшeчныx гнoмикoв, и oчeнь им зaвидoвaл. Вo врeмeнa мoeгo дeтствa пoвeсть Янa Лaрри, писaтeля и биoлoгa, былa нeoбычaйнo пoпулярнoй.

Aнтинaучныи xaрaктeр этoй мeчты стaл мнe ясeн дaвнo. И манию) (волшебного) жезла сoвeршeннo нeoжидaннo дeтскaя блaжь, o кoтoрoй я и думaть зaбыл, oбeрнулaсь явью. У кoрaллoвыx oстрoвoв в eгипeтскoм сeктoрe Крaснoгo мoря в рaйoнe Xургaды, гдe я нeдaвнo пoбывaл, мeльтeшит тaкoe кoличeствo рыб сaмыx рaзличныx фoрм и рaсцвeтoк, чтo, уйдя пoд вoду, нe мoжeшь oтдeлaться oт oщущeния, будтo твоя милость нырнул в гигaнтский aквaриум. Этo впeчaтлeниe усиливaeт нeoбычaйнaя прoзрaчнoсть здeшниx вoд: видимoсть — дo 50 мeтрoв. Нo чтoбы нaслaдиться сим фaнтaстичeским зрeлищeм, нaдo вooружиться aквaлaнгoм.

С мaскoй и лaстaми я знaкoм нe oдин дeсятoк лeт, a вoт с «пoдвoдными лeгкими», кaк нaзвaл свoe вeликoe изoбрeтeниe Жaк Ив Кустo, дeлa нe имeл никoгдa и смирился с мыслью, чтo пути нaши вряд ли ли пeрeсeкутся. A тут случaй: oкaзaлoсь, чтo в свет гoлубoгo бeзмoлвия мoжнo прoникнуть зa 25 дoллaрoв. Имeннo стoлькo стoит ускoрeнный трактат oбучeния дaйвингу — eщe oднo мoднoe aнглийскoe слoвeчкo, вoшeдшee бeз пeрeвoдa в нaш изряднo зaмусoрeнный вeликий и мoгучий слог. Вы зaмeтили, чтo с тex пoр, кaк Рoссия стaлa пeрeмeщaться нa зaдвoрки мирoвoй истoрии, систeмa иммуннoй зaщиты русскoй рeчи зaмeтнo oслaблa?

Да что вы? a курс был, дeйствитeльнo, ускoрeнным — в тeмпe мoмeнтaльнoгo фoтo в пeрexoдax мeтрo. Вeсь инструктaж, прoвoдившийся прямo нa пaлубe кaтeрa, тoрoпкo бeгущeгo к кoрaллoвым рифaм, зaнял 15 минут. «Глaвнoe — нe зaбывaйтe дышaть», — oглaсил oснoвoпoлaгaющую зaпoвeдь oбуглeнный крaснoмoрским сoлнцeм инструктoр пo имeни Aркaдий. Мeжду прoчим, нaш зeмляк, рoссиянин, кoтoрыx сeгoдня гдe тoлькo ни встрeтишь. Пишущий эти строки пooбeщaли, чтo нe зaбудeм. Oстaльнoe врeмя ушлo нa зaпoлнeниe стрaxoвыx свидeтeльств с пeрeчнeм 19 прoтивoпoкaзaний, нaличиe которых закрывает маршрут под воду. Рядом с ними я 19 раз как-то вывел слово «нет», хотя объединение-настояшему был уверен лишь в одном: беременности у меня в помине (заводе) нет, это точно. Подозреваю, что наряд, скрепленный моим автографом, был никак не столько страховкой, сколько перестраховкой. Случись какая гибель, нетрудно будет доказать, что какую-нибудь болячку подписанец злонамеренно утаил — вскрытие это покажет. Этак что на посмертные дивиденды отпустило не рассчитывать…

Корма катера заканчивалась открытой, без участия бортика, площадкой: чтобы легче было разъезжаться под воду. Процесс этот именуется «погружением». Таким (образом и говорят: «Ты записался на макание?» Я записался на целых два, в области 30 минут каждое.

Прежде лишь надо было натянуть гидрокостюм. Уважающим себя ныряльшикам повелось иметь собственный гардероб. Нам а пришлось довольствоваться прокатным набором. Про первого погружения мне достался выгоревший и изрядно поизносившийся комплект — прорезиненные шортики с молнией на боку, сочлененные с фуфайкой, нате локтях которой просвечивало созвездие дыр. Я не отдавая себе отчета попытался прикрыть их ладонью, а быстро сообразил, что рыб не знать куда деваться вроде бы не стоит. Зато одежда был сухим, что я оценил серия позже, при втором сеансе.

Бери этот раз мне удалось исхлопотать почти новым комбинезоном эффектной цветовой гаммы — черное с красным. Тем не менее костюм оказался насквозь промокшим, потому из него только что вытряхнули мои предшественника по дайвинг-конвейеру. Втираться в туго обтягивающую тело холодную и влажную резину было невыносимо, но я утешил себя мыслью, почему красота требует жертв. К сожалению, готовя изразец к выпуску, наши художники, жесткие реалисты, остановили перевыборы на фото с рваными локтями. Бесцельно что красота осталась за кадром, (то) есть это для меня ни жалко.

Самая существенная часть экипировки — подставной жилет, к которому крепится вся приборы — баллоны со сжатым воздухом, дыхательная трубка, монометр и опять одна хитрая штуковина, позволяющая корректировать наполненность жилетки: подкачал воздух — повышается плавучесть, выпустил — понижается. Для это устройство, снабженное двумя кнопками, которые хоть было запросто перепутать, Аркадий сурово сказал: «Лучше его вообще безграмотный трогать. Забудьте».

Потом осмотрел свой строй суровым взглядом отца командира и предупредил: «В воду сматываем удочки шпагатом». «Шпагатом не могу!» — запаниковал я, представив жуткую картину, сиречь зависаю над Красным морем, распластав коньки движением Черного лебедя из знаменитого балета. «Показываю», — бросил Довольно пространный. Оттолкнулся от настила и шумно плюхнулся в воду: весил дьявол изрядно и имел плотный выпуклый утроба. Никакого шпагата не было и в помине: простой развел ноги ножницами и согнул их в коленях. Плисецкой в этом месте и не пахло. Так и я могу. Что-что незамедлительно и подтвердил, подняв тучу брызг.

Подо воду наша четверка, как и повелось новичкам, опускалась, держась за веревку с грузилом получи конце. Это дисциплинирует, и есть госгарантия, что не собьешься с пути, — движешься по течению строго по вертикали, никуда безграмотный сворачивая. Но тут возникла первая томительность: в ушах появилась резкая боль. Такое иногда у меня и раньше при самом рутинном нырянии, стоило исключительно круто набрать глубину. Это — заря, пора на поверхность. Но в этот раз я в самом начале пути, отдавать хода нет.

Предвидя, что может сформироваться проблема, я перед погружением осторожно спросил у инструктора, возбраняется ли воспользоваться ушными затычками. Оный замахал руками: «Исключено». А почему, малограмотный объяснил. Ответ я нашел уже на хазе, перечитывая Кусто. Он пишет, зачем никогда не ныряет с затычками в ушах, сие очень опасно. Между ними и барабанной перепонкой остается воздушная прокладка. Когда давление в евстахиевых трубах возрастает, пятый океан напирает изнутри с такой силой, словно может их разорвать. «Ничего себя перспектива!» — с некоторым опозданием ужаснулся я. А тут же взбодрился: как выяснилось, около первой пробе акваланга многоопытный Жак Ив в свой черед ощутил боль в среднем ухе и улитке. В ту пору он несколько раз сглотнул, что это делают в самолете, когда закладывает хлопалки. Евстахиевые трубы открылись, и боль исчезла.

Я воспользовался похожим приемом — благодарность Аркадию, кое-чему он меня все на свете же научил. Прищемил пальцами вывеска, прикрытый резиновой нашлепкой, и несколько раз в год по обещанию толчком послал воздух в зажатые ноздри. Энтеральгия отпустила. Я сложил большой и указательный щипанцы в букву «о» и показал ее инструктору. Получи и распишись языке подводников это означает: «О\’кей! Иду получай дно, настроение бодрое».

Так, подчас прихватывая нос, я спускался все глубже и в конце концов почувствовал, что коснулся дна. Надлежит мной была 13-метровая толща Красного моря, со всей полнотой пронизанная солнечным светом, а вокруг неоглядная оттенок, которую во всех направлениях пересекали рыбы — одиночки и целые стайки. Фоном на всего этого коловращения служили ажурные переплетения кораллов. Эстетический умиление, переполнивший меня, требовал немедленного выхода. Я наугад нажал одну с двух запретных кнопок, и надо мной к куполу моря побежала серебряная струйка пузырьков.

Подстраиваясь лещадь ритм вдоха и выдоха, я вызвал с памяти строки Николая Гумилева, какой-либо первым из русских поэтов сложил похвала в честь этой водной феерии:

«Здравствуй, Вино море, акулья уха,// Негритянская ванночка, песчаный котел.!// На утесах твоих, взамен влажного мха,// Известняк, точно бы каменный кактус, расцвел».

Не токмо акваланга, примитивной маски у поэта-романтика, трикраты побывавшего в Африке, не было. Наравне же он угадал красоту подводного царства? Во они, каменные кактусы известняка, гляди песчаный котел, над которым я парю, а негритянская ванночка — это сама разомлевшая под солнцем залив, принявшая нас в свое лоно. Без- хватает, пожалуй, только акул.

Никак не стану утверждать, что ради поэтической завершенности я бы обрадовался появлению этой хищной твари, сверху треть состоящей из челюстей. Поэзию я люблю, же не до такой же степени. В достаточной мере теоретического знания, что акул в Красном лавина великое множество. Между прочим, в последнее промежуток времени наметилась устойчивая тенденция к их реабилитации. Многие исследователи доказывают, сколько акулы отнюдь не агрессивны, не мудрствуя лукаво не надо их провоцировать. Предположим, резвясь в местах их возможного обитания, безлюдный (=малолюдный) следует колотить по воде руками и ногами. Сие напомнит акуле поведение раненой рыбы, и ей приставки не- останется ничего другого, как вы проглотить. Было бы ошибкой ставить ей корм (бог ты муж, неужели есть на свете такие идиоты?). Хлеб-соль она примет, но может и вам прихватить на закуску. Если а вы обнаружите, что акула приближается, невыгодный пытайтесь сбежать, она из одного принципа быстро вас догонит. Единственное правильное расшивка — развернуться к ней лицом и продемонстрировать, отчего вы спокойны и дружелюбно настроены.

Ни дать ни взять видите, я неплохо изучил акульи приемы, но нисколько не жалею, а мне так и не пришлось приложить свою эрудицию на практике.

Посередь тем, когда прошло первое возбужденность, я начал потихоньку осваиваться со своим новым, подводным существованием. Шевельнул ластами и, безлюдный (=малолюдный) подключая рук, поплыл. Сделал мудрый вдох, и почувствовал, что меня потянуло кверху, выдохнул — опустился. Потом раскинул грабки и завис над дном. Кусто говорил, что-нибудь легкие — главный спуско-подъемный самовар аквалангиста. Пролистывая его известную книгу «В мире безмолвия», я наткнулся сверху любопытное наблюдение основоположника. Рассказывая о своем первом погружении, спирт пишет: «Мне часто снилось выше, что я лечу, расправив руки-крыла. И вот теперь я парил в самом деле — лишь без крыльев (после первого «полета» с аквалангом я уж больше никогда не летал нет слов сне)».

Любопытно, повторится ли сие со мной? Если да, склифосовский чуточку жаль расставаться с полетами, которые совершаешь, без- покидая постели, и просыпаешься с неясным чувством радости и забытой сверху лице улыбкой.

И еще одна вычитанная у Кусто обстоятельства, которая произвела на меня большое импрессия, но уже совсем в другом плане. Инициатор акваланг Жак Ив сконструировал 56 парение назад (точности ради замечу, отчего у него был соавтор — инженер Миля Ганьян). В июне 1943 года возлюбленный получил на станции Бандоль держи Французской Ривьере прибывший по железной дороге с Парижа деревянный ящик с изготовленным соответственно его заказу оборудованием для подводных исследований. Испытывали его (в же неподалеку, в укромном заливчике, «идеже можно было, — как пишет Кусто, — отнюдь не опасаться любопытных купальщиков и итальянских кирзуха из оккупационных войск».

Вот аюшки? самое поразительное: багаж со сложной аппаратурой, имеющей, требовательно говоря, немалое оборонное значение, был лишенный чего всяких проблем — почта действовала бесперебойно — транспортирован изо оккупированного Парижа на оккупированный зюйд Франции. И там эта техника сильно испытывалась, даря Кусто и его команде вничью не замутненную радость первооткрывателей. Между делом для восстановления затраченных калорий они стоймя руками отлавливали в подводных гротах роскошных омаров. В некоторых случаях эта добыча доставлялась на бечевник, местные рыбаки от удивления роняли удочки. А в соответствии с соседству загорали на пляже беззаботные купальщики. Смотри такая идиллия.

Можно ли препроводить, чтобы нечто подобное происходило в нашей стране, как и знавшей, что такое оккупация? Вплоть до чего же разной была одна и та но война — Вторая мировая — для наших западных союзников и в (видах России! Грустно что-то становится через этих мыслей, в принципе не имеющих никакого связи к тому, о чем я намеревался рассказать. Простите ми это не вполне лирическое исключение, и я снова нырну за положительными эмоциями получи и распишись дно Красного моря…

Впрочем, почитай, пора сказать несколько слов и о самом этом природном и историческом феномене — самом теплом и самом близком к Европе тропическом рой.

В том месте, где плещется оно, в третичный страница произошел разлом земной коры, отчего и определило своеобразную конфигурацию Красного моря. Узкую, чуть не прямолинейную трещину между Средиземным морем и Индийским океаном заполнила основа жизни. Слева, если смотреть в сторону Средиземного моря, — Негритосия, справа — Аравийский полуостров, это сейчас Азия. В сущности, Красное море — длинная естественная дейдвуд протяженностью 2 350 километров, в ширину — без- более 350.

В ветхозаветные времена здесь произошли действие, оказавшие огромное влияние на раз мировой цивилизации. Вот как они изложены в библейском «Исходе». Евреев, которые бежали изо египетского рабства, войско, посланное фараоном, настигло к ночи у Чермного моря. Казалось, они были обречены. А Моисей, наученный Господом, простер руку надо водной гладью, и налетевший сильный самум стал гнать волну. Он дул всю Морана, и в результате воды расступились, море сделалось сушею, ровно по которой и перешли на другой заберег сыны Израилевы, — «воды а были им стеною по правую и левую сторону» (14: 21-22). К утру впоследств успешного завершения переправы Моисей заново вскинул руку, и воды возвратились, накрыв погоню. «Беспричинно потопил Господь Египтян среди моря» (14: 27).

Должно отдать должное современным египтянам: они малограмотный держат зла на море, до такой степени жестоко обошедшееся с их далекими предками. Портвейн море — предмет их гордости и первый источник национального дохода. Яркий с — Хургада: скромная в недавнем прошлом деревушка превратилась в моряцкий курорт мирового значения. Туристов после этого в сотни раз больше, чем местных жителей. А по-под всего побережья продолжается бурное новостройка новых отелей. Думаю, будь согласно правилам известно, где именно Бог утопил фараоново воору, к этому месту вели бы путевые указатели. Туристический ажиотаж оборачивается валютным потоком.

Все споры о том, что именно нелишне считать библейским Чермным морем («чермный» означает «камышевый»), ведутся давно сих пор. На эту девственность. Ant. претендуют два залива в северной части Красного моря, разделенные Синайским полуостровом, — Акабский и Суэцкий. Притом большинство экспертов отдают предпочтение последнему, вплотную которого и расположена Хургада.

Естественно, отчего Николай Гумилев, влюбившийся в этот иностранный край, не мог не отозваться на историческую драму, разыгравшуюся тут. Ant. там несколько тысячелетий назад. Вообще его африканские строфы, вошедшие в сборник «Шатер», так действительно привязаны к местности и густо насыщены историческими реалиями, что-нибудь один из современных Гумилеву критиков злобно назвал их «рифмованным путеводителем в соответствии с Африке». Что ж, это далеко безграмотный худший из путеводителей — достоверный, обдуманный, полный художественных прозрений. В стихотворении «Вино море», которое я уже цитировал, писатель обращает к нему такие слова:

«И твоя милость помнишь, как, только одно изо морей. // Ты исполнило древле божий закон — // Разорвало могучие сплавы зыбей, // Чтоб прошел Муня и погиб Фараон».

Никоим образом далеко не желая принизить масштабы катаклизма, свершившегося возьми Чермном море, я все же далеко не могу утаить, что тоже видел разорванные «сплавы зыбей». Т. е.-то, выбравшись на пляж отеля «Монарх-бич», я был поражен изменением морского ландшафта. Позже, где еще утром до горизонта простиралась чашечка, полная синевы и света, обнаружились песчаные проплешины. Вступив в сулу, я почувствовал себя Гуливером в Лилипутии: воды ведь по щиколотку, то по сгиб, а временами и вовсе мель. Почти точно по Моисею: воды сделались сушею…

А в действительности — только лишь отлив. Красное море живет в режиме полусуточных приливов, и теплоперепад уровней его зеркала достигает в бухтах 1,5 — 1,6 метра: едва (ли) не человеческий рост. Не опровергая библейского чуда, текущий случай как бы расширяет само подпространство чудес. Если приглядеться, природа несложно полна ими.

Красному морю принадлежит мало-мальски рекордов. Оно не только самое теплое (средняя жар в феврале в северной части +21 степень по Цельсию, в августе +27), так и самое соленое в мире. Объясняется сие тем, что, соседствуя с величайшей пустыней таблица Сахарой («океана песчаный разлив». Н.Гумилев), целый короб получает совсем небольшой приток пресных вод. Зато транспирация с его поверхности огромное: за годок солнце «слизывает» слой воды толщиной три с половиной метра. Близ Суэцкого залива имя солености достигает 41,5 промилле. Сие в сочетании с чистой и теплой (но отнюдь не перегретой) водой — оптимальная среда к развития кораллов.

Для сравнения: в соседнем и равно как весьма соленом Средиземном море рейтинг солености колеблется от 36 по 39. Правда, существенно выше возлюбленный в Мертвом море (260 промилле), однако ведь это не море ни на полушку, а бессточное озеро, вязкое, как водянистый кисель. Свидетельствую об этом, точь в точь очевидец: верный привычке окунаться изумительный все встречные водоемы, я в нем равно как побултыхался.

Ну а соленость Красного моря я ощутил мало-: неграмотный только кожей, но и слизистой оболочкой мигалки. При втором погружении, самонадеянно сочтя себя бывалым аквалангистом, я никак не позаботился тщательно выбрать маску и уж на глубине обнаружил, что растворитель проникает сквозь резиновую окантовку стекла. Ведь, что глаза щипало, еще (бог) велел было пережить. Хуже, что нагло ухудшилась видимость. А под волнами Красного моря вкушать на что посмотреть…

Тропические моря, в часть числе и Красное, как ни покажется сие странным, не так уж богаты кормами (от этого места отчасти и их прозрачность). Поэтому особого изобилия рыбы а там не наблюдается. Зато в зоне коралловых рифов, которыми окаймлены берега, слыхать, собрана вся местная фауна. Не более чем рыб — более 400 видов, притом свыше 20 процентов являются эндемичными: нигде, окромя как в Красном море, не встречаются.

Иногда казалось, что мы принимаем праздник, но не военный, а красоты. Фигли-то вроде бразильского карнавала с красотками держи движущихся платформах. Наверху, на катере, нам показали таблицы с фотографиями здешнего подводного «бомонда», и, плавая получи глубине под бдительным присмотром инструктора, ты да я как бы осуществляли процесс опознания.

Полегче всего узнать губана, чья огромная — после двух метров — тень время ото времени проплывала над нами. Не более и не менее тень: эта рыба предпочитает минимальный ярус, и в потоке рассеянного света, пробивающегося насквозь крышу моря, воспринимается контражурным силуэтом. Местная род губанов именуется Наполеоном — из-по (по грибы) характерного выступа на голове, в котором рядом желании можно угадать сходство с легендарной треуголкой французского императора.

Надлежащее) время, аквалангисты из Франции, известные гурманы, о, руководствуясь патриотическими соображениями, повадились подкармливать тезок Бонапарта вареными яйцами. Как ни ныне это строго-настрого запрещено.

А смотри морена, рыба еще более крупная, тяготеет к рифам. Своим длинным, лишенным чешуи веточка она напоминает укрупненную модель миноги. Ихтиологи уверяют, что-то, несмотря на свою дурную славу, морены, в сущности, застенчивы. Отвага обычно вызывает бесперебойно открывающаяся и закрывающаяся едало этой рыбины, словно примеряющейся, (то) есть бы вас поудобнее заглотить. Только что поделаешь, если бедняжка что-то около дышит. И все-таки класть ей большой в рот не рекомендуется. Хватанет просто так, что назад не вытянешь: ее острые болезнь наклонены вовнутрь.

Забавные, всклокоченные крылатки похожи в Конька-горбунка. Их яркая расцвечивание что-то вроде «эффекта мухомора». Дозволено рассматривать это как предостережение: всего лучшего бдителен! Плавники крылаток заканчиваются иглами, соединенными с ядовитыми железами.

Плактаксы — коллективисты: любят каботажничать группами и так же дружно скоро(постижно) все сразу ныряют на донья за добычей. Нос у этой рыбы срезан, периметр тела соразмерна с шириной, что делает ее похожей возьми тарелку. Ну а стайка плактаксов — сие уже сервиз.

Луцианусы, которых называют ещё раз «рифовыми окунями», считаются долгожителями внутри рыб. Теоретически они могут прожить до 21 года. Но сие мало кому удается: на свою беду, они через меру вкусны…

Если все происходящее напоминает живой спектакль, то это тот прецедент, когда декорации, роль которых выполняют кораллы, вызывают отнюдь не меньшее восхищение, чем актеры. Разновидность их конструкций и богатство цветовых оттенков потрясают. Я боялся назвать рукой этой хрупкой красоты, непринужденно медленно проплывал рядом — от одного кораллового шедевра раньше другого: вот такой подводный открытие. Особенно запомнился полип в форме огромного букета с кружевными цветами, сподручный посрамить самую искусную мастерицу японской экибаны. Однако извлекать его из воды невыгодный стоит: краски потухнут, мягкие покровные текстильные изделия высохнут, останется лишь ломкий мертвец скелет.

Коралловые полипы — живые существа, относящиеся к классу беспозвоночных животных как кишечнополостных. У них свой ритм существования, в самом деле незаметный для взгляда со стороны. В ночное время они обычно охотятся за крошечными рачками, парализуя их щупальцами со стреляющими в виде стрел волосками, после чего добыча втягивается в ротовое ноздря. Днем же кораллы вжимаются в домашние норы и копят силы. Они им нужны исполнение) сложных строительных работ. Эти удивительные существа самочки сооружают собственный скелет. В качестве стройматериала используется углекислый кальций, усваиваемый с воды. На один организм наслаивается кто-то другой, далее громоздится третий, и образуется бесконечная вязь, в которой отмершие, потерявшие флора коралловые полипы соседствуют с живыми, полыхающими всеми цветами радуги. Некое эпитома бесконечного круговорота жизни и смерти.

К сожалению, в наследственный ход вещей все чаще вмешиваются браконьеры, которые килограммами выламывают кораллы; кто такой в качестве сувениров, а кто и на продажу. Однако лично мы — люди сознательные и всю красоту оставили потом, где увидели, — на дне. А с из себя захватили только одно — впечатления.

Их было что-то около много, что обсуждение заняло всю обратную посторонись до Хургады. А над палубой, что флаги расцвечивания, развевались на плечиках гирлянды мокрых гидрокостюмов. В какой-то степени это напоминало сцену из фильма ужасов: жертву невыгодный только подвесили, но для надежности рубанули и голову.