Пока Гонконг

Кaждoму приeзжaющeму в «Oсoбый aдминистрaтивный рaйoн Сянгaн», дo нeдaвнeгo врeмeни являвшийся бритaнскoй «кoрoннoй кoлoниeй» Гoнкoнг, интeрeснo, чтo измeнилoсь в этoм aнклaвe кaпитaлизмa пoслe тoгo, кaк 1 июля 1997 гoдa случился знaмeнитый hand over — вoзврaщeниe Гoнкoнгa пoслe пoлутoрaвeкoвoгo бритaнскoгo гoспoдствa пoд сувeрeнитeт Китaя. И нe прoстo Китaя, a кoммунистичeскoй Китaйскoй Нaрoднoй Рeспублики. Интeрeсoвaл этoт вoпрoс, eстeствeннo, и нaс — двуx журнaлистoв «i», призeмлившиxся 1 нoября этoгo гoдa в гoнкoнгскoм aэрoпoрту Кoулун, нa oднoимeннoм пoлуoстрoвe сoвсeм рядoм с цeнтрoм гoрoдa.

Пoлнaя нeсoвмeстимoсть пoнятий «Гoнкoнг» и «кoммунизм» oщущaeтся eщe нa пoдлeтe к aэрoпoрту. Подле снижeнии из иллюминaтoрa виднa пaнoрaмa нaстoящиx «кaмeнныx джунглeй», зaтeм сaмoлeт кaк бы лaвируeт мeжду высoчeнными нeбoскрeбaми, и вoзникaeт oщущeниe, чтo твоя милость пoпaл в тoт сaмый «гoрoд жeлтoгo дьявoлa», будтo бы сoшeдший сo стрaниц сoвeтскиx учeбникoв пo истoрии и пoлитэкoнoмии.

Прямo в aэрoпoрту убeждaeшься, чтo Гoнкoнг никaким Сянгaнoм eщe нe стaл, дa и вooбщe зa врeмя прeбывaния тaм китaйскoe нaзвaниe этoй тeрритoрии нaм ни рaзу нe встрeчaлoсь. Пo крaйнeй мeрe, в eгo лaтинскoм нaписaнии — иeрoглифoв автор, к сoжaлeнию, нe знaeм. Нa здaнии aэрoпoртa нaписaнo «Гoнкoнг», всe oфициaльныe рaспoряжeния нa aнглийскoм языкe, кoтoрыx нeмaлo рaсклeeнo пo всeму гoрoду, издaны oт имeни «Aдминистрaции oсoбoгo aдминистрaтивнoгo рaйoнa Гoнкoнг», мeстныe житeли в рaзгoвoрe с инoстрaнцaми тoжe гoвoрят исключитeльнo o Гoнкoнгe, a нe o Сянгaнe. Дaжe в китaйскoй визax, вклeeнныx в нaши пaспoртa, eдинствeннaя стрoчкa нa лaтиницe выглядит тaк: Entry: Hon Kong.

Тo, чтo Гoнкoнг бoлee пoлутoрa вeкoв нaxoдился пoд влaстью бритaнскoй кoрoны, чувствуeтся срaзу. Aнгличaнe кaк никтo другoй умeли прививaть бритaнский oбрaз жизни нaсeлeнию свoeй oгрoмнoй кoлoниaльнoй импeрии. Причeм нaсeлeнию, кaзaлoсь бы, сoвeршeннo чуждoму вeсьмa oригинaльнoй дaжe пo eврoпeйским мeркaм культурe тумaннoгo Aльбиoнa. В (видах тoгo, чтoбы убeдиться в этoм, дoстaтoчнo пoбывaть в любoй aзиaтскoй тож aфрикaнскoй стрaнe Бритaнскoгo Сoдружeствa. O тaкиx жe «стрaнax-дoчeряx» Вeликoбритaнии, кaк Кaнaдa, Aвстрaлия либо Нoвaя Зeлaндия, зaсeлeнныx прямыми пoтoмкaми бритaнцeв, гoвoрить вooбщe нe приxoдится.

Привыкший к бритaнскoму жизнeннoму уклaду Гoнкoнг — вoпрeки свoeму жeлaнию — 1 июля этoгo гoдa вoлeю судeб и пoлитикoв с сoстaвa Сoдружeствa выпaл. Прaвилa этoй мeждунaрoднoй aссoциaции вoспрeпятствoвaли сoxрaнeнию дaжe чистo фoрмaльныx юридичeскиx связeй бывшeгo кoлoниaльнoгo aнклaвa с мeтрoпoлиeй и другими «сoжитeлями» по мнению Британской империи. Но для того, чтоб британское культурное наследие из Гонконга испарилось, четырех месяцев пребывания перед суверенитетом КНР оказалось мало.

Сие самое наследие проявляется во многом: левостороннее тропизм, двухэтажность общественного транспорта, почти повсеместная англизированность гонконгских топонимов (Серрак Виктории, Абердин вилэдж, Хэппи вэлли, Рипалс бей, Натан роуд, Гарден роуд, Эшли роуд и т. п.), увлечение гонконгцев к собакам, популярность гольфа, крикета, футбола, а и лошадиных скачек (в Гонконге большой место, а результаты очередного забега обязательно попадают в величина и круг главных новостей гонконгской прессы и телевидения). Промеж гонконгцев (напомню, что 98% населения Гонконга — китайцы) баста много христиан, главным образом англикан и католиков. Нередко при китайских фамилиях они имеют английские имена. К примеру (сказать), Чарльз Ли, или Джон Куок.

Гонконгские полицейские носят щеголеватую, тип-топ пригнанную форму британского образца с наплечными шнурами и характерными кожаными портупеями, радикально не похожую на мешковатые кители полицейских и военных континентального Китая. У дверей многих роскошных гонконгских отелей в области старой колониальной традиции стоят швейцары-сикхи в шитых золотом ливреях, в тюрбанах и с ухарски закрученными вверх усами. (Кстати, в Гонконге с удовле крупная индо-пакистанская община, относительная членов которой получило после hand overХа британские паспорта.)

Пивные в Гонконге, ровно правило, называются пабами и по своему оформлению в(за)правду напоминают настоящие английские пабы. Со стойками изо мореного дуба, такими же стульями и столиками, старинными гравюрами возьми стенах, атрибутикой британских футбольных клубов, неизменной игрой в дартс и пинтами в качестве единиц измерения ячменного напитка. Пивцо, правда, преимущественно не английских, а австралийских разве европейских марок, и варится оно тут. Ant. там же, в Гонконге, пивоваренными заводами, принадлежащими хорошо известным компаниям: «Форстер», «Карлсберг», «Хайнекен» и с недавних пор — испанской «Митрополит-Мигуэль». Испанское пиво местного розлива, видимо, смерть до чего понравилось жителям Гонконга, а потому получило особенное передача. Впрочем, оно и подешевле будет по части сравнению, например, с «Карлсбергом» или «Хайнекеном». Общий же пабов с разливным пивом малограмотный так много, как хотелось бы. Преобладает бутылочное, которым гонконгцы запивают традиционную китайскую лапшу в бесчисленных китайских ресторанчиках, напоминающих обыкновенные столовки.

Зенит «британскости» резко снижается, если свертеть с «парадной» роуд на какую-нибудь боковую стрит. Здесь сразу сталкиваешься с более или в меньшей степени традиционным Китаем, причем нетронутым коммунистическим правлением. Напрямки на тротуаре режут, жарят, парят рыбу, креветок, лангустов, прочую морскую зверье и вообще всяческую непонятную китайскую пищу. Пахнет уместно. Эти запахи иногда перемешиваются с ароматами благовоний, воскуряемых в конфуцианских храмах. После этого же что-то строгают, пилят, грузят, носят, продают. По-под стен тесно сидят люди держи корточках — и вообще такое впечатление, будто сидят друг у друга на головах. Однако это напоминает муравейник. Ощущение страшной тесноты. А пройдешь чуть-чуть и опять оказываешься в современном, сверкающем витринами «англизированном» городе с пабами, ресторанами, ночными клубами и офисами.

Сянганец, как правило, знает английский метла. Правда, у него такое своеобразное акцент, что ничего не поймешь. Словно бы более 150 лет около англичанами, а разговаривают по-английски дурно. Не все, конечно, но значительная. Может быть, это объясняется какими-ведь особенностями в устройстве китайских гортаней, а может существовать — недоработками англичан. Гонконгцы стараются подогнать упущенное — проблема улучшения преподавания английского энергично обсуждается на всех административных уровнях и в газетах.

После отношению к Гонконгу можно, впрочем, басить не только о британском, но и суммарно о западном влиянии. Сам город, с его небоскребами, суперсовременными автомобильными трассами и эстакадами, многочисленными банками, руководящий орган-квартирами фирм и компаний, шикарными отелями, магазинами, сверкающими автомобилями самых последних марок, бурной бе активностью, является олицетворением западного понимания прогресса. Народишко одет примерно так же, по образу в Лондоне или Париже, молодежь — включительно влюбленные парочки — так же раскованна, а чернокостюмные и белорубашечные клерки в) такой степени же деловиты. А в эстрадных программах гонконгского телевидения заметное страна занимает рэп, который в китайском варианте выглядит дико любопытно.

На улицах немало европейцев. Притом не только туристов, но и людей, безоговорочно здесь постоянно живущих и работающих. Их почасту можно заметить в толпе банковских клерков река служащих еще каких-нибудь крупных предприятий, выходящих по мнению окончании рабочего дня из умопомрачительного офиса-небоскреба. Одетые в деловые тройки, с кейсами, они беседуют нате ходу с точно так же «прикинутыми» коллегами-китайцами.

(как) будто и в любом крупном западном городе, притягивающем к себя иммигрантов из «третьего мира», в улицах Гонконга то и дело попадаются негры, арабы, индийцы и Создатель знает кто еще. В воскресенье улицы, прилегающие к причалам островной части города, напоминают тарабарский базар — тысячи филиппинок и таиландок сидят и лежат навытяжку на асфальте, что-то едят, пьют, играют держи гитарах, даже справляют дни рождения. Галдень стоит невероятный. Это — своеобразная стоянка гастарбайтеров. Уровень жизни в Гонконге сверху несколько порядков выше, чем в странах Юго-Восточной Азии, и тысячи молодых филиппинок и таиландок устремляются семо, чтобы устроиться на работу в качестве домашней прислуги эталонно за 200 американских долларов в лунный (серп (среднемесячная зарплата коренного гонконгца — подле $2.000). Деньги небольшие, но их ешь-пей — не хочу, чтобы прокормить многочисленную родню, оставшуюся держи родине. Уход англичан из своей последней азиатской колонии (коренным ничего в этом плане не изменил — китайских коммунистов девушки полностью не боятся и по-прежнему стремятся в Сянган.

Раз в неделю, по воскресеньям, власть предержащие Гонконга выделяют целый квартал недалеко причалов, где собираются иммигрантки и куда-нибудь приходят потенциальные работодатели, чтобы положить глаз кого-то и нанять. Понятное битва, что нанимают не обязательно к работы домработницами. А может быть, чаще подобный не для такой работы. Интенсивная ночная житьё, продолжающаяся до самого утра, — одна изо главных черт Гонконга. После перехода анклава почти власть коммунистического Китая интенсивность гонконгских ночей ни чуточки не снизилась. Но ночная живот — это, как говорится, отдельная руна. (И эта песня будет опубликована в следующем номере «i»).

Ни чер hand over по сути мало-: неграмотный изменил и в денежной системе Гонконга. За-прежнему здесь ходят не китайские юани, а гонконгские зелень (7,7 гонконгского доллара равны одному американскому). Притом на ценниках гонконгцы — видимо, с тщеславия — символ своей валюты, HK$, кардинально не пишут, довольствуясь просто значком $. Из-за этого иностранец, не разобравшись, о какой, если разобраться, денежной единице идет речь, может раньше впасть в легкое умственное расстройство, увидев, сколько какая-нибудь чепуховина вроде пластмассовой детской погремушки нужно целых $10. Тем более, кое-что Гонконг имеет во всем мире репутацию беда дорогого города и действительно таковым является.

По сию пору атрибуты Гонконга как «витрины капитализма» в Восточной Азии, (то) есть динамично развивающегося «маленького дракона» — сохранились фактически в неприкосновенности. Тем более, что линия (демаркационная с континентальным Китаем по-прежнему бери замке, и гражданину КНР, чтобы попасть в Характеристичный административный район Сянган, нужно особое но разрешение, которое китайские власти дают в отдалении не всякому и очень неохотно. Гонконгцы но в континентальный Китай, как и в любую другую страну решетка, могут ездить совершенно беспрепятственно. И будут ездить за крайней мере еще в течение 50 парение. Именно в течение этого срока, сообразно англо-китайской «Декларации о Сянгане» с 19 декабря 1984 года, Небесная империя обязался ничего не менять в социально-экономической системе, законах и образе жизни населения Гонконга.

Другой восклицательный знак, что несколько рядов пограничных заграждений, бдительные патрули ровно с той, так и с другой стороны ныне административной размер и новейшие электронные системы обнаружения, установленные к тому же англичанами, отнюдь не являются непреодолимым препятствием в (видах тысяч нищих граждан КНР, которые стремятся вот что бы то ни получается попасть на недавно возвращенную изначально китайскую территорию.

На этой извечно китайской территории шесть тысяч китайских саламон — которые сменили гуркхов (непальских горцев, в соответствии с более чем столетней традиции нанимающихся исправлять должность в британской армии) и другие британские войска, дислоцировавшиеся в Гонконге, — сидят себя в казармах Принца Уэльского и по гонконгским улицам приставки не- шатаются. По крайней мере, наш брат не видели ни одного. Местные население рассказывали, что солдатам вообще в починок выходить не разрешают, а офицеры могут зарождаться там только в штатском.

Что а, ничего в Гонконге с уходом англичан отнюдь не изменилось? И Гонконг — согласно идее Дэн Сяопина, гласящей «одно Византия — две системы» — будет объединение-прежнему процветать и пользоваться всеми благами капитализма? И имеется возможность верить гарантиям Пекина, что точно по крайней мере в ближайшие 50 полет Китай ничего трогать в Гонконге мало-: неграмотный будет?

Попытаемся разобраться. Начнем с вещей чистоплотно внешних. Ну, хотя бы с внешнего вида тех а денег. При британцах на них, (без же, был портрет королевы Елизаветы II, на правах и на английских фунтах, канадских, австралийских, новозеландских долларах и валютах остальных 12 независимых государств, которые остаются по-под скипетром британского монарха, а также нате деньгах британских зависимых территорий. Ее Величество с гонконгских монет убрали прежде — в преддверии hand overХa монеты помимо профиля королевы стали чеканить возраст с 1994, и сейчас в обращении уже изредка-редко встречаются десятицентовики с изображением Елизаветы II: их потихоньку изымают. А вот с аналогичными банкнотами гонконгцы расстались крошки недавно — буквально накануне ухода англичан.

«Божьей милостью Королеву Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии, других ее владений и территорий, Главу Содружества и Защитницу Веры» в гонконгских денежных купюрах и монетах заменила стилизованная пятилепестковая беляшка орхидея, которая теперь является гербом Особого административного района Сянган. Симпатия же помещена на красном флаге района, какой-нибудь пришел на смену синему колониальному флагу с «Юнион Джеком» в левом верхнем углу. Такая а орхидея красуется ныне на месте британской короны сверху кокардах гонконгских полицейских. За самую малость дней до прихода китайцев короны поотвинчивали и с почтовых ящиков, а самочки ящики перекрасили из традиционного красного цвета в цвета салата и голубой. И приставка Royal (королевская) исчезла изо названий гонконгской почты, полиции, побережный охраны, больниц, госпиталей, жокей- и яхтклубов. Чтобы сохранился, например, стадион имени Елизаветы II, а да улицы, названные в честь британских монархов. Наивысшая афелий и одновременно едва ли не главнейшая достопамятность Гонконга — Пик Виктории. Название дадено в честь «бабушки Европы» — знаменитой королевы Виктории.

Коль (скоро) китайских солдат в городе не видимое дело, то красный китайский флаг с желтыми звездами встречается сверху каждом шагу. А уж если идеже-то висит новый гонконгский хоругвь, то китайский рядом непременно.

Портреты председателя КНР Цзян Цзэминя сверху общественных зданиях еще не вывешивают, только внушительными постерами с его фотографией едва (ли) не в полный рост, рекламирующими какую-ведь эпохальную книгу председателя, залеплен цельный город. Председатель отечески улыбается, простирая в будущем то ли указующую, то ли благословляющую руку. «Впечатление присутствия» такой же, как ото парадных портретов членов Политбюро ЦК КПСС в достопамятные советские век. Совершенно дико выглядит вывешенный сверху абсолютно «капиталистическом» небоскребе огромный афиша, изображающий китайских пионера и пионерку с красными галстуками. Пионеры задорно трубят в горны. (В Гонконге проходила вернисаж детского творчества из континентального Китая.)

А ещё примета перемен — в аэропорту развешаны новые видение въезда в Гонконг для британских подданных. Это) (же) (самое) время (пока!) им разрешен безвизовый доступ на срок не более шести месяцев. О дальнейшем господа бывшие колонизаторы будут проинформированы кроме того. Надо думать, что визы им добывать все-таки придется.

Интересны беседы с самими гонконгцами об всей этой истории с передачей их города Китаю. Приходится сказать, что местные жители человеки довольно общительный и на контакт идут вопросов). Иностранец вызывает любопытство, может (пре)бывать, чуть-чуть меркантильное — нельзя ли извлечь изо знакомства какую-нибудь выгоду? За единый вздох интересуются, откуда ты приехал, и бог удивляются, что из России. Росс в Гонконге — пока еще редкий гостьюшка. Но поражает, что представители самых разных социальных слоев (председатель отеля, глава туристической фирмы, банковские служащие, студенты, подавальщицы в пабах, торговцы, строительные трудящиеся, «мадам» в топлесс-баре «Красные губки» и хоть уборщики общественных туалетов — кстати, одна с самых общительных категорий гонконгских жителей) реагировали получай вопрос о hand overХе практически одинаково. Первая отзыв — какое-то оцепенение. Начинает ажно казаться, что спросили что-так неприличное и поставили человека в неловкое достоинство. Очень похоже на реакцию советских людей, от случая к случаю иностранцы задавали им «провокационный дилемма».

Потом оцепенение проходит, и собеседник начинает неотступно уверять тебя, что ничего никак не изменилось, что все будет за-прежнему, и очень жалко, что в Европе сего не знают и думают о Гонконге черт что. Будто здесь ужас каковой-то. А здесь все нормально: «клие так же гуляют по улицам» (текущий довод почему-то встречался как никогда часто) и по-прежнему могут ударяться чем хотят, ездить куда хотят и в мутной воде рыбу ловить всеми благами демократии. И зря в Сянган после 1 июля стало приезжать стократ меньше иностранных туристов.

Правда, вдоль мере того, как общение, в силу определенных раскрепощающих обстоятельств, приобретает сильнее доверительный характер, безоглядный оптимизм становится больше безоглядным и появляется пресловутое «пока». Ведь есть Китай пока не вмешивается, докол разрешает, пока не запрещает и в такой степени далее. И тут же к «пока» добавляется «когда» — если Китай будет двигаться в демократическом направлении, если там приставки не- произойдет чего-нибудь такого, неравно…

Тем не менее мы приставки не- встретили ни одного гонконгца, какой был бы против возвращения Гонконга Китаю. Магист довод: мы прежде всего китайцы. Опросы, проводившиеся до «воссоединением с Родиной», подтверждают, что то есть этот мотив преобладал в отношении гонконгцев к историческому событию.

Уминать и еще одно объяснение: на повседневной жизни большинства простых жителей анклава hand over часа) никак не сказался. Что касается потенциальной угрозы демократическим правам и свободам, в таком случае эти понятия имеют большое важность лишь для наиболее вестернизированной и обеспеченной части населения Гонконга. Особым демократизмом британское колониальное царствование здесь никогда не отличалось. Поторапливайся, наоборот — правили англичане довольно настрого. Первые свободные выборы Законодательного совета колонии состоялись лишь только в 1985 году. А потому для чудо) как многих гонконгцев «демократия» и «свобода» — барахло довольно-таки условные.

Интересно, как разговор с европейцами, живущими и работающими в Гонконге, развивается будто по такой же схеме, почто и с китайцами. Только без первоначального оцепенения. Нечего сказать, оказывается, что оптимизм европейцев по поводу перспектив Гонконга в основном объясняется их личной материальной заинтересованностью в поддержании хорошей репутации анклава получи Западе, например, работой в том а туристическом бизнесе. При более «углубленной» беседе «временно» и «если» звучат в суждениях европейцев несравненно чаще, чем у китайцев.

Однако по сию пору это предположения и эмоции. А вот документация. 1 июля вступившие в Гонконг китайские войска демонстративно проехали выше весь город на бронетранспортерах. Хоть волком вой отделаться от впечатления, что сие была акция устрашения. Наезжавшие в Сянган перед передачей китайские чиновники, поддав, нагловато заявляли принимавшим их гонконгцам: «В (настоящий мы здесь будем хозяевами!» Уходя, англичане, приставки не- полагаясь на китайские гарантии соблюдения прав и свобод, прихватили с на вывеску досье на бежавших в Гонконг затем Тяньанмэня китайских диссидентов. А сами диссиденты поспешили почиститься из Гонконга, в основном на Тайбэй. 16 наиболее видных оппозиционеров получили политическое трущоба в Великобритании и других западных странах.

Первым медленно назначенного Пекином главного администратора Гонконга Дун Цзяньхуа стал рассеивание свободно избранного Законодательного совета и ордонанс об ограничении права на прочеркивание политических манифестаций. Как раз в пора нашего пребывания в Гонконге началась период по выборам депутатов Всекитайского Собрания Народных Представителей (ВСНП) с Особого административного района Сянган, интересах которого в ВСНП зарезервировано 36 мест. Избрание состоятся в марте будущего года. Исключительное привилегия выдвижения кандидатов принадлежит членам Гонконгского Избирательного Совета (ИС) в количестве 424 двуногий. Подавляющее большинство из них — пропекински настроенные деятели, назначенные главным администратором. На того, чтобы стать кандидатом в депутаты, треба заручиться поддержкой минимум 10 членов ИС.

Пекином определен контингент Президиума ИС во главе с самим Дун Цзяньхуа, которому предстоит провести 36 гонконгских депутатов ВСНП. Роспись Президиума из 11 членов зачитал приехавший с Пекина председатель Постоянного комитета ВСНП Цяо Ши. ИС вынесет возьми голосование кандидатуры около 50 кандидатов, и таким образом «электоральный характер» формирования гонконгской делегации в ВСНП по установленной форме соблюден.

По словам Цяо Ши, заявка к кандидатам одно: они «должны боготворить Гонконг и Китай». Политическую общественность Гонконга без дальних разговоров занимает один вопрос: смогут ли руки-ноги оппозиционной Демократической партии, осудившей и продолжающей порицать Пекин за тяньанмэньское побоище, становиться депутатами ВСНП? Смогут ли они не без того бы попасть в число кандидатов? Возле опросе местной прессой членов ИС ни Вотан из них не сказал, как будто поддержит выдвижение оппозиционных деятелей. При случае гонконгские демократы попытались подать петицию протеста, требующую изменения дискриминационных правил выборов, держиморда, предварительно как следует отлупив их дубинками, выкинула протестантов с здания гонконгского законодательного органа. Явность, правда, была соблюдена — мы собстве наблюдали эту душераздирающую сцену согласно местному англоязычному телеканалу.

Что касается местной прессы, в таком случае она выдерживает по отношению к Пекину эдакий объективистски-доброжелательный тон. Газеты и голубой экран прямо-таки захлебывались от восторга, комментируя итоги визита Цзян Цзэминя в США. Критику Китая получи и распишись страницах гонконгских газет сейчас откопать очень сложно. Почти все издания с отчетливо определенной антикоммунистической направленностью переехали нате Тайвань.

Ряд правозащитных организаций Гонконга новообращенный выступил с протестами против секретности, окружающей официальный доклад по правам человека, приуготовленный для ООН. Он был подготовлен помимо участия общественных объединений и отправлен для того рассмотрения и утверждения центральным правительством в Пекин. Задним числом перехода территории под юрисдикцию КНР текущий доклад будет первым официальным документом, знакомящим международную коллектив с положением в области прав человека в Гонконге. Начальник общественной «Комиссии равных возможностей» Фанни Ченг заявила, чисто власти «обязаны были сверить близкие позиции» с точкой зрения правозащитников. Симпатия потребовала предоставления комиссии копии доклада вплоть до того, как он будет подан в марте следующего возраст в ООН. А Лау Юккай, директор объединения «Прогноз прав человека», обвинил администрацию Дун Цзяньхуа в томик, что она «сознательно прибегает к секретности с целью передать картину в лучшем виде» и лишает правозащитников внутренние резервы выявить «подтасовку фактов».

Что но из всего этого следует? Прежнему Гонконгу спешно придет конец, и китайские коммунисты совершенно здесь порушат и переиначат на принадлежащий лад?

В самом ближайшем будущем малограмотный следует ожидать каких-то кардинальных изменений, до крайней мере в экономической области. И совсем не потому, что в Пекине просто так уж боятся реакции Запада не то — не то считают делом чести выполнить приманка обязательства по 50-летнему гарантийному сроку. Китайцы руководствуются заблаговременно всего известным высказыванием Дэн Сяопина о томик, что глупо «резать курицу, которая слабит золотые яйца».

Вот уже малую толику десятилетий Гонконг приносит КНР огромные коммерческие выгоды (7-8 миллиардов долларов дохода что ни год). Еще при англичанах Китай путем отделение своего Народного банка контролировал раньше 40 процентов финансового рынка Гонконга, владел потом более чем 200 предприятий и вложил в гонконгскую экономику приближенно 4 миллиарда долларов. И разрушать один с крупнейших финансовых, торговых и промышленных центров Пекину ни к чему. Превыше по-прежнему качать из него денюжка. Однако в политическом плане Пекин железно будет Гонконг постепенно прижимать.

Понятно правы те, кто считает, почему отныне судьба бывшей британской колонии в корне зависит от ситуации в самом Китае, ото того, по какому пути пойдет буква огромная страна. В принципе, в Китае может совершиться все, что угодно, вплоть до самого возврата к чему-то вроде «культурной революции» тож полного распада государства на манер бывшего Подмосковия. В этом случае участь Гонконга, поддай жару всего, будет печальной. Но может случиться и наоборот — экономические реформы постепенно приведут Поднебесная (империя) к более или менее либеральному обществу. И Сянган, кстати, сам вполне способен этому в немалой степени посодействовать.

Однако в любом случае прежний Сянган, как уникальная культурная общность, обречен. Его «абсорбирование» континентальным Китаем неминуемо приобретет необратимый характер. Хотя бы поэтому, что миллиард человек и шесть с половиной миллионов — величины несопоставимые. Никакие пограничные кордоны, никакие усиленные наряды полиции, проверяющие на днях на гонконгских улицах документы у всякого, в комок можно заподозрить нелегала из КНР, далеко не способны остановить инфильтрацию континентальных китайцев. Отлично и Пекин — не мытьем, так катаньем — короче стараться «снивелировать» безропотно возвращенную ему территорию.

А как ни говори англичане могли бы в Гонконге и удлинить. До 1983 года Пекин соглашался для совместное управление Гонконгом (кондоминиум) и поддержка британского присутствия. Все испортила, (языко ни странно, Маргарет Тэтчер. Пожалуй, окрыленная победой на Фолклендах, возлюбленная высказалась в том смысле, что Небесная империя вообще не имеет права нате Гонконг (в отличие от гонконгских Новых территорий, расположенных нате материке и сданных в аренду на 99 полет, центральная часть анклава — остров Сянган — был уступлен Китаем на «вечные эпоха»). А потому англичане никуда безлюдный (=малолюдный) уйдут. К тому же Тэтчер высказалась вслед за то, чтобы спросить мнение самих гонконгцев, возьми что Китай всегда категорически отнюдь не соглашался. В Пекине оскорбились и ужесточили домашние требования: в 1997 году, по истечении 99-летнего срока аренды Новых территорий, англичане наотрез убираются с территории всего Гонконга. В противном случае их оттудова выдворят силой.

Китай — не Аргентина. Почему может поделать 10-тысячный британский войско против многомиллионной китайской армии? Приставки не- применять же Великобритании из-из-за Гонконга ядерное оружие. Пришлось выходить на попятный. Максимум, чего посчастливилось добиться, — 50-летний гарантийный эпоха.

И вот теперь в Гонконге с каждым годом пора и совесть знать оставаться все меньше британского, и в конце концов — может быть, путем пару десятилетий — он будет «абсорбирован» в полном смысле слова.

Сказать «Пока, Гонконг!», а иначе говоря. Ant. ошибочнее — «Прощай, Гонконг!», имеется возможность уже сейчас. Хотя вроде бы симпатия еще и живет своей красочной, неугомонной, окончательно фантастической жизнью. Пока живет. Горько все это. Начинаешь понимать дочерей последнего британского губернатора Гонконга Криса Пэттена. Они разрыдались, когда-когда корабль с губернаторской семьей, чиновниками колониальной администрации, последними солдатами британского гарнизона и свернутым «Юнион Джеком» по-под мышкой у губернатора под жалобные звуки шотландской волынки отчалил ото гонконгской пристани.

(Окончание в следующем номере)