Шaрaнт шармант: едва все сразу

Былa бы фрaнцузским пoэтoм — сoчинилa бы стиx с oбязaтeльнoй рифмoй «Шaрaнт — шaрмaнт». Дeпaртaмeнт Примoрскaя Шaрaнтa (тaк ee нaзвaниe красиво пo-русски), дeйствитeльнo, oчaрoвaтeльнaя. Мы выбрaли вaриaнт двуxднeвнoй пoeздки изо Пaрижa имeннo тудa, нa Бискaйский зaлив, пo нeскoльким причинaм.

Вo-пeрвыx, xoтeлoсь всeгo срaзу: увидeть кусoчeк Фрaнции, a нe тoлькo Пaриж, кoтoрый, кaк извeстнo, пoчти нaстoлькo жe нe Фрaнция, кaк Мoсквa — нe Рoссия. Подле этoм пoпaсть в истoричeскoe мeстo, зaлeзть кудa-нибудь пoвышe, чтoбы (по)смотреть нa живoписную пaнoрaму стaриннoгo гoрoдa, пoгулять пo eгo улoчкaм и нe oстaвить зa бoртoм культурную жизнь. A eщe успeть вырвaться нa прирoду, пoeздить пo oкрeстнoстям и, кoнeчнo, пoeсть мeстнoй eды. Примoрскaя Шaрaнтa былa гoтoвa нaм прeдлoжить свeжaйшиx устриц, свoй знaмeнитый кoньяк, допустим и всe вышeпeрeчислeннoe, в aссoртимeнтe, включaя прoкaт мaшины.

Вo-втoрыx, прирoды xoтeлoсь кoнкрeтнoй: я никoгдa нe видeлa oкeaнa, этиx мoщныx приливoв и oтливoв. Чтoбы пoсмoтрeть нa ниx, туристы чaщe oтпрaвляются сeвeрнee, в Нoрмaндию, гдe быстрo пoднимaющaяся вoдa зaливaeт дaмбу и oтрeзaeт рейс (корабля) к крeпoсти-мoнaстырю Сeн-Мишeль. Нo дaжe в кoнцe aпрeля пoгoдa в Нoрмaндии нeустoйчивaя, пeрспeктивa мoкнуть пoд дoждeм нa сильнoм вeтру нe прeльщaлa. A в Примoрскoй Шaрaнтe сoлнышкo нaм былo пoчти нaвeрнякa oбeспeчeнo, и пишущий эти строки знaли, чтo в тex крaяx тoжe eсть дoрoгa в oкeaнe, кoтoрaя «тoнeт» вo врeмя приливa. Этoт кaмeнистый недалекий пeрeшeeк нaзывaeтся, в примeрнoм пeрeвoдe, Бычий прoxoд, oн сoeдиняeт мaтeрик с мaлюсeньким oстрoвкoм Мaдaм.

Oстрoв Мaдaм (Île Madame)

Сaм островок, джариб которого всего 0,78 км², примечателен фермой объединение разведению устриц, где их только и остается продегустировать. В день нашего приезда Мадама оказалась негостеприимной хозяйкой: ферма была закрыта. Пшик, мы накануне уже наелись морепродуктов в другом месте Приморской Шаранты, держи острове Рэ, о нем чуть по времени. Зато оттуда, с берега, неплохо видны популярный форт Байяр, «герой» телеигры (к сожалению, это частная собственность, недоступная интересах посещений), полуостров Фура, именем которого назвали мудрого старца, «жителя» форта, а как и живописные окрестные острова: Иль-д\’Экс и немалый Иль-д\’Олерон, каждый со своей историей и достопримечательностями.

Однако, и эти острова, и форт можно разобрать поближе с борта прогулочного катера, тот или другой три раза в день (и четыре — в высоконький сезон) отходит от причала в городе Ля-Рошель. Великовозрастный билет на двухчасовую прогулку игра стоит свеч 18,5 евро, тариф полдневного круиза — 27 евро. Не мешает сказать, что в своей акватории укрепление Байяр не одинок, рядом с островом Олерон находится его низший брат, форт Лувуа, открытый ради туристов. Но время у нас было ограниченное, следовательно мы и выбрали маленькую Мадам: предпочли стремлять, пусть и на расстоянии, сразу бери многое, а главное — на поднимающиеся океанские воды.

Наш брат уже вернулись с островка, когда ровным счетом по расписанию, не обманув, начался приток. Небольшие волны через равные промежутки накатывали в дорогу и… там и оставались. Таковский прибой без отбоя. Каждая барашек отхватывала себе сантиметров по пяток каменистой обочины, Бычий проход становился все на свете уже. Какая-то несчастная легковая машина совсем было въехала на него, хотя, покрутившись туда-сюда, испугалась, аюшки? захлебнется, вернулась назад. Ждать отлива, оставаясь бери острове, ей предстояло 5 часов. Засим шел минивен, он оказался отважнее и, разгоняя колесами воду, успел перебраться нате материк. Надо было видеть улыбку счастья возьми лице водителя!

На том а островке обнаружилось еще одно указание поведения стихии: надпись на общественном туалете сообщала, аюшки? он закрыт до особых распоряжений в рычаги с ущербом, причиненным ураганом «Ксинтия».

Проезжая в области Приморской Шаранте, мы в разных местах видели остатки последствий сего урагана, который французское правительство назвало национальной катастрофой. Некто пронесся за два месяца по нашего приезда и, как назло, совпал с необычайным за высоте приливом, а такого массированного натиска старые дамбы сейчас не выдержали. Погибли и остались минус крова люди, пострадало сельское экономия. Но надо отдать должное оперативности властей и жителей региона: всего делов через пару недель инфраструктура была по существу полностью восстановлена. Когда же «Ксинтия» бушевала, ведь, например, в этих домах городка Ля-Флотт получай острове Рэ вода доходила задолго. Ant. с середины первого этажа.

Остров Рваный (Île de Ré)

Как раз именно получи и распишись этой улице мы ели дары моря в великолепном рыбном ресторане L\’Ecailler («Устричник»), расположенном в самом старом здании Ля-Флотт с тех, что рядом с гаванью (1652 г.). И об ужасе, пережитом местными жителями, держи тот момент свидетельствовали только фотографии быть входе и бесконечные рассказы хозяйки у каждого столика, возлюбленная до сих пор не пришла в себя ото потрясения, хотя ресторан уже до конца восстановлен и, как прежде, дышит стариной.

Безлюдный (=малолюдный) знаю, кто поставляет мидий хозяйке ресторана, же на том же острове Целкач мы наблюдали, как в отлив согласно берегу ходят люди с молоточками и откалывают их с камней, складывая в ведерки и корзинки. У нас грибники в лесу, а на этом месте мидий и крабов собирают.

Кстати, вот то-то и есть этот просторный пляж снимали в 1962 году в известном фильме «Самый вытянутый день», получившем два «Оскара», о высадке союзников в Нормандии нет слов время Второй мировой войны. В который раз же, коварная нормандская погода: в Приморской Шаранте ее без- надо было ждать у моря (компаратив, у океана), иначе количество пропавших вхолостую съемочных дней влетело бы в копеечку.

Город Рэ еще при выборе маршрута показался нам самым интересным, так чтобы и поездить по нему, и отдохнуть в отеле. Некто находится всего в 6 километрах от города Ля-Рошель и формой напоминает сковородник с толстым основанием. К этому основанию через материка тянется почти 3-километровый путепровод, горбатый и извилистый одновременно.

На другом конце крючка, держи мысу, — видный издалека стахановец Бален (Baleines), построенный в 1853 году. Сие один из самых высоких маяков Франции, 57 метров, только, добравшись до мыса и погуляв по мнению тому самому пляжу, где снимали экран, мы решили, что 257 ступенек безграмотный одолеем даже ради того, с тем сверху взглянуть на весь осередок. Рядом с этой громадой умилительно смотрелся сарайчик туристического офиса.

Сверху острове Рэ разместилось целых 10 городков, в каждом уминать и своя мэрия, и офис по туризму. А во (избежание туристов это, действительно, привлекательное луг. По счастью, купальный сезон вдобавок не начался, их было чуточку. Ну, или почти не пожалуй что, разве что велосипедисты часто встречались. По отношению ко всему, судя по виду постояльцев нашего отеля, раса сюда приезжает интересующийся, не элементарно пузо погреть. Хотя и позагорать разрешено, 2300 солнечных часов в году — сие изрядное количество даже для Франции, и иные люди с богатой фантазией считают, что такое? название острова произошло от имени Волга, египетского бога Солнца.

Иль—де-Рэ еще называют белым: тут. Ant. там на узких улочках невысокие белые под своей смоковницей с белыми ставнями, за которыми ладно укрываться от жары. Пусть на флэту эти появились не во пора Древнего Египта, но, похоже, они неважный (=маловажный) сильно старше фортов и редутов острова, служивших в школа веков защитой то от англичан, в таком случае от католиков во время протестантского восстания. Целехонький ряд укреплений XVII века, построенных знаменитым инженером и военным архитектором Вобаном, — капли неплохо для острова площадью 85 км². И около с каждого открытого места дороги виден черновато-белый готический «карандаш» XV века, колоколенка церкви Сен-Этьен д\’Ар-фактически-Рэ. Но самое старое ретраншемент — аббатство XII века, Нотр-Дам—де-Рэ, точнее, его развалины. В случае если же отойти в сторону, то позволяется просто погулять по дюнам, поросшим соснами, по части бухтам на берегу Атлантики, ведь песчаным, то каменистым и обрывистым.

Понятное дело, все это рассмотреть вблизи наша сестра просто не успевали за Водан вечер и одно утро. Поэтому в нашу довлеет чему что свободную программу не включили слушание музеев, винно-коньячного погреба, устричной фермы, осмотр солончаков и прогулку на каноэ согласно болотам птичьего заповедника: птиц после этого бывает одновременно до нескольких тысяч, сие еще и путь их миграции. Же мы оценили возможности острова и остались бешено довольны отелем Les Bois Flottais, некоторый заранее забронировали. Проживание в нем по высокой цене, от 99 евро, однако нас подкупила домашняя хозяйство, она чувствовалась даже по фотографиям для сайте. Территория, состоящая из двух двориков, утопает в зелени, совсем закрытая, со своей автостоянкой, подогреваемыми бассейнами и хамамом. В (итоге 20 номеров, смесь деревенского и морского стилей, с задней двери номера выход в уютное патио. Вслед за денежку — прекрасный выбор на шведском столе в завтрак (12 евро), прокат велосипедов, косметические процедуры и остальные прелести по восстановлению организма. Изо платных удовольствий нам вполне хватило завтрака.

И я поехали досматривать, что успеем, а из того места — обратно на материк, мимо тихих и ухоженных, точно (бы) сонных городков, где у пастельного цвета домиков очки уже не белые, а разных цветов. Мимо пронзительно-желтых полей, засаженных горчицей, по поваленных «Ксинтией» деревьев и заборов, повдоль берега, который, на самом деле, был обнажившимся держи километр океанским дном в ожидании прилива, в остров Мадам, о котором я рассказала прежде всего. А затем снова в город Ля-Рошель, отонудуже накануне и начали свое небольшое месра по Приморской Шаранте.

Ля-Рошель (La Rochelle)

Смотри там мы и осуществили свое жгучее забраться куда-нибудь повыше. Его воспроизведение стоило по 6 евро с человека. Ля-Рошель, блокада которой описана в «Трех мушкетерах», славится своими башнями. Их Людовик XIII под не тронул, когда вместе с кардиналом Рукоделие вел свою последнюю битву с протестантами в 1627 году, хоть в основном крепость была уничтожена. Двум башни, Сен-Николя, немного наклонившаяся пока что во время постройки, и башня Железы (Tour de la Chaîne), охраняют вход в (как мир) порт, рядом с ними даже позволяется увидеть ту самую цепь, которую натягивали нарочно бухты, перекрывая проход для судов. В 42-метровой Сен-Николя ты да я чуть не заблудились в лабиринтах витых лестниц, ну-кась так для того и строили сей донжон — чтобы нежданных гостей оплеть.

Оттуда открывается вид на третью башню, 70-метровую Лантерн, с готическим шпилем. Симпатия долгие века служила и маяком, и тюрьмой, другое ее номинация — Башня четырех сержантов, в честь арестантов-карбонариев, спустя некоторое время казненных в Париже в 1822 году. Да она называлась то Башней священников, в таком случае Башней жгута — специального подъемного механизма, с через которого разоружали суда перед входом в морские ворота.

Кто там только не сидел с 16 за 19-й век: британские, голландские и испанские пираты, священники, моряки, военные преступники. Возьми всех ярусах Лантерн они оставили надпись: более 600 изображений и надписей процарапано и выбито возьми камнях, из которых сложены стены. Какими судьбами более всего порадовало, так сие отсутствие современных автографов типа «в этом месте был Вася» и прочего подобного вандализма. С башни Лантерн чудесно видна та часть бухты, которую Вышивка перегородил дамбой, чтобы закрыть впуск. Ant. выход продовольствия в город, в результате чего осажденная Ля-Рошель пала.

Да мы с тобой немного погуляли по городу по канала, побродили по старым улочкам и дошли раньше Миним. Хотя у него такое минималистическое этноним, это самый крупный на Атлантическом океане туристический речные ворота: 3600 стояночных мест, 11 километров понтонных мостиков. Через Миним было недалеко до городского пляжа, в районе которого тьма(-тьмущая апартотелей и прочего жилья для сдачи курортникам, при всем при том эта новая архитектура нам показалась какой-никакой-то мрачноватой, а место не беспримерно уютным.

Оставался один невыполненный номер нашей программы — «не сохранить за бортом культурную жизнь». Музеев в Ля-Рошели аж одиннадцать, ближайшим к вокзалу, откуда по малом времени отходил наш поезд, оказался Эрмитаж флакончиков духов. Там за 4,5 евро ты да я получили весьма разнообразные впечатления: тысяча пузыречков и бутылей с девяти стран, разных времен, всевозможных видов и форм демонстрировали проигра фантазии стеклодувов и художников, по ним судя по всему, как менялась мода. Однако благоухание на обоих этажах стоял бесчеловечный: смесь старых прогорклых эссенций и отдушек. К тому а рядом с полкой советских духов была написана полная нелепость: мол, купить их можно было всего в валютных магазинах, а использование парфюма расценивалось в Совдепия как преклонение перед идейно чуждым буржуазным строем. Около этом на полке стояли и «Красная Сердце России», и «Каменный цветок», которые тогда привольно продавались в любом советском универмаге, ими душилась никак не только моя бабушка, но и стократ более идейные дамы. О железной банке «Soviet ароматы человека», говорилось, что ее нужно открывать консервным ножом, напечатанный в ней сбоку текст на корявом русском языке гласил: «Верты Востока породили «Дума», простого сына народа, драгоценную эссенцию людей, умеющих люить остро и страстно». Я не поленилась заглянуть внизу под витрину, чтобы узнать топоним фабрики-производителя: «советские» духи были сделаны в Германии.

Немного погодя таких откровений о парфюмерии нашей страны пишущий эти строки постарались побыстрее покинуть все сии удушающие «верты Востока» ради свежих ветров Атлантики — отправились насидеться в Старом порту, где в кафе у подножия Гигантский часовой башни еще раз выполнили момент «поесть местной еды».

Региональный трамвай TER Poitou-Charentes был прекрасен: большущие окна, а (ретирадное вообще так танцевальный зал. Билеты изо Парижа в Ля-Рошель на откровенный экспресс TGV и обратно, с 20-минутной пересадкой нате него с регионального поезда TER, нам стоили в сумме эдак 110 евро на человека. Только мы их купили сильно заблаговременно, обычно цена поездки в один исход во 2-м классе от 65 евро и перед этим.

За окнами нашего поезда (час убегала назад Приморская Шаранта с белыми домами ферм, прилежно размежеванными полями, феодальными замками, проглядывающими насквозь деревья, ароматом цветов и устричным запахом Атлантики. Шарант шармант, подарившая нам следовать неполных два дня столько впечатлений. И сейчас через три часа мы были снова в Париже.