Люди при деле

Oктябрь — врeмя убoрки винoгрaдa вo Фрaнции. И нaм сильнo пoвeзлo, чтo кaк рaз в этo врeмя ты да я oкaзaлись в стрaнe, для кoтoрoй винo нe мeнee вaжнo, чeм литeрaтурa, филoсoфия не то — не то живoпись. Вeрнee скaзaть, вo фрaнцузскoм винoдeлии сливaются вoeдинo всe oблaсти чeлoвeчeскoй дeятeльнoсти, бeз кoтoрыx oстрoумный гaлл сeбя пoмыслить нe мoжeт.

И нaм пoвeзлo, чтo пoпaли ты да я нe в тe винoгрaдaрскиe рaйoны Фрaнции, чтo xoрoшo — xoтя бы пo имeни — извeстны всeм. Нe в Бoрдo, нe в Бургундию, нe в Шaмпaнь, a в Pays de la Loire, в Стрaну Луaры. Луaрскиe винa рoссиянaм пoкa извeстны мeнee, чeм бoрдoскиe разве бургундскиe. A зря: нeкoтoрыe из вин Луaры сaми фрaнцузы цeнят ни в какой степени нe нижe знaмeнитыx «Клo дe Вужo», «Рoмaнe-Кoнти» неужели «Сoтeрн».

Винoгрaдaрствo нa Луaру принесли паки (и паки) римляне во времена Юлия Цезаря. В Средние века его развивали мудрые монахи. «Доблестный король» Рене, владыка Двух Сицилий, в XIV веке пел в сочиненной им песне, почто из трех его виноградников — Луары, Прованса и Лотарингии — первейший, бесспорно, луарский. Великий Франсуа Рабле родился в городке Шиноне, в самом мотор Pays de la Loire, и он-то, вроде всем известно, в вине знал общество… Луарские вина считались винами королей и вельмож.

Вдогонку по определенным причинам слава сих вин несколько померкла. Лучшие изо них по Луаре сплавляли ниц, к Атлантическому океану, и потом они шли в Англию и Голландию. Тетя, что похуже, везли в Париж. Вдоль дороге они иногда скисали, и предварительный. Ant. маргинальный город Тур в результате получил прозвище «уксусной столицы». А в последние десятилетия луарские вина сызнова обрели свою заслуженную славу.

Местность Луары — край удивительно красивый. Мягкие холмы, сооружение, реки, чудесные города и городки. И, (нечего, замки, которыми эта местность знаменита возьми весь мир. Здесь великолепный условия. Лето никогда не бывает излишне жарким — сказывается близость океана. Холод тоже мягкая. Нигде больше, по всем вероятностям, воздух не бывает столь дольче-прозрачным, а солнечный свет в нем безвыгодный переливается такими тончайшими оттенками перламутра. Настоящий край зовут «садом Франции» — (в растут великолепные фрукты. Сыры — в основном, козьи — являются гордостью французской гастрономии.

А в вине сходится кончено, чем так щедро одарена Стейт Луары. Самые знаменитые сорта, «appelations», сие белые «Sancerre», «Pouilly-Fume», «Blanc de Saumur», «Montlouis», «Muscadet» и «Blanc de Blancs» изо округи Нанта. Прекрасны и красные изо Анжу и Турени, раблезианский «Chinon», «Cabernet Saumur», «Layon», «Bourgueil», «Gamay-Anjou»… Давай и, конечно, розовые вина Луары, горделивость этих мест. А также, разумеется, игристые преступление из Сомюра и Монришара. Они, естественным путем, не имеют права называться «шампанскими»: шампунь делается только в Шампани. Но луарские «mousseux», ведь есть пенистые, делаются по праздник же старинной и очень сложной технологии, подобно как в Шампани, и часто вовсе не уступают шампанскому. К примеру, фабрикаты фирм «Bouvet Ladubay», «Montmousseau» иль «Ackerman». Впрочем, всех не перечислишь.

Только никакие, самые идеальные, климатические опцион, никакая самая лучшая почва мало-: неграмотный сделала бы вина Луары так великолепными без волшебства, которым владеют здешние виноделы. Разговаривая с ними и слушая, по образу и почему на вино влияет дождище) или туман, солнце или «благородная ничтожество», почему это вино лучше из чего можно заключить из винограда, выращенного на кремнистой, глинистой разве известковой почве, чем один склеп хуже или лучше другого, каковы качества определенного сорта дуба, употребляемого исполнение) изготовления бочек, какие новейшие технологии они данный) момент используют, узнавая множество прочих полезных сведений, — понимаешь, почему это важно, и даже очень. А важнее — какое-то тайное разумение, передаваемое от отца к сыну, шестое чувство, которой не научишься. И любовь к своему делу.

Во: Альфонс Мелло из городка Сансерр, автовладелец виноградника Domaine la Moussiere, принадлежит к роду, занимающемуся виноградарством в сих краях со Средневековья и может похвалиться, что-нибудь его фирма существует с 1513 годы. И почти полтысячелетия семья Мелло, безлюдный (=малолюдный) изменяя своему призванию, улучшает и улучшает чекан вина. Многие ли коронованные аристократы могут обладают до такой степени почетной генеалогией? Смотришь на мсье Мелло, когда он колдует, эра от времени что-то приговаривая своему золотистому псу, умереть и не встать вполне современной лаборатории (находящейся в подвале, принадлежащем его семье еще несколько веков), и ясно: только века разумной и любовной деятельности могут содать истинное чихирь.

Жан-Мари Буржуа из деревни Шавиньоль близ Сансерра, Вотан из крупнейших местных производителей и виноторговцев — винарь в десятом поколении. На вопрос: «Господин Буржуа, какой у вас диплом?» — спирт с лукавой улыбкой отвечает: «Незаконченное среднее изготовление». И добавляет: «Конечно, нашему ремеслу в университете отнюдь не научишься. Но настают новые эра, теперь уже приходится учиться во всем этим новомодным вещам. И я надеюсь, точно мои сыновья и внуки будут пердолить хорошие дипломы».

Вообще, сочетание пепельно-седой древности, глубокой традиции и сверхсовременных технологий вызывает ужас. Сейчас, конечно, ногами виноград сделано никто не давит. Это делают компьютеризованные прессы. В основном арарати собирается мудреными машинами, но элита ягоды (именно ягоды, не целые гроздья) срывают не более чем руками. А рабочие на виноградниках в основном изо местных: у чужаков нет «чувства винограда». В винодельческой лаборатории в Сансерре мерцают дисплеи компьютеров, чисто-то тихо шипит в колбах и ретортах. Сбоку за столом стоят несколько молодых людей, отхлебывают с стаканов, плюют в ведро, методично записывают ощущение в блокноты, отхлебывают, плюют, записывают — и этак часами. Мы спрашиваем директора лаборатории: «Трудная, слыхать быть, работа?» — «Да, сияние Богу, только с девяти до пяти».

В вечернее время, после конца труда на виноградниках, трудящиеся обязательно ужинают с хозяевами. Это нерушимая повелось. Несмотря на все социальные различия, хозяева и пролетариат за время уборки урожая должны себя слышать одной семьей — иначе вино безграмотный выйдет. А труд на винограднике лошадиный. Под солнцем, согнувшись в три погибели. Хотя лица у людей приветливые, они задорно улыбаются, с удовольствием болтают с нами о томик-сем.

Виноделы — все разные. Аристократичный Лоран Госсе, с распростертыми объятиями принимающий нас у себя в Chateau de la Grille близ Шинона. Примитивный и хитроватый Кристиан Мартен с его виноградничком и замшелым подвалом в Монлуи. Ироничный Жиголо Мелло. Добродушно-лукавый Жан-Черемисы Буржуа, кладезь народной мудрости. Тандем его сыновей работают с ним, беспристрастный, Жан-Марк, в прошлом повар парижских ресторанов «за исключением категорий» «Тайеван» и «Аписиус», сейчас открыл в Шавиньоле микроскопический, столиков на шесть, собственный кухмистерская «La Cote des Monts Damnes». Но кормит эдак, что к нему за сотни верст гурманы ездят поесть. Тоже ведь — дело. Представьте себя у нас в деревне где-нибудь в Костромской области ресторация классом выше «Славянского Базара».

Относительная виноделов — мужчины. А что же прекрасный пол? Жан-Мари Буржуа говорит: «Кроме женщины вина не сделаешь. Возлюбленная не обязана заниматься всем процессом. Так обычно моя жена первой пробует наливка, за ней первое слово. Я невыгодный суеверен, но знаю, что каким-так образом присутствие женщины и ее гипергедония влияют на качество вина».

Половину своей жизни виноделы проводят в подвалах. Наверно, их молчание (глубокое, влажноватый воздух и постоянная температура — этак 12 градусов — как-то нате них действуют. Сидя под землей, свободно помудреешь, но они почему-ведь мудреют. А подвалы иногда совершенно фантастические. Возьмем, подземелья большого винодельческого кооператива Cave des Vignerons в Сен-Сир-ин-Бур рядом с Сомюром. Это ощутительн холм, изрытый туннелями. Сколько после того километров — неизвестно. Но до дегустационного зала нас везли порядочно минут на машине. И вино оказалось без меры недурным.

Трудно писать про винище. Его надо пробовать. Отхлебывать, прокатывать числом небу и языку, сплевывать в серебрянное шайка. Жалко, конечно, но иначе 30-40 разных сортов после день просто не отведаешь. Здорово, если удалось хоть что-в таком случае сказать о тех, кто эти чудесные луарские причина делают. О людях, на протяжение столетий занимающихся настоящим делом.