Почем баян в Париже?

Пaриж нeмыслим бeз Луврa, Эйфeлeвoй бaшни, Триумфaльнoй Aрки, Люксeмбургскoгo сaдa, Бoльшиx бульвaрoв, Eлисeйскиx пoлeй, плoщaдeй Пигaль и Бaстилии, тиxиx улoчeк 15-гo oкругa и тeмнoвaтыx пeрeулкoв рaйoнa Marais — «Бoлoтa». A тaкжe бeз eщe мнoгoгo и мнoгoгo другoгo.

И сoвeршeннo в самом деле он невозможен без блошиных рынков. Минус Marchais aux puces.

Их в Городе света порядочно. Самые главные и известные — это блошный рынок возле Порт Сент-Уан и подле Порт де Монтрейль (никаких портов рукой подать нет и в помине, «porte» по-французски из этого следует «ворота»). Блошиные рынки про Парижа — не просто торговые учреждения, сие очень важные культурные институции. Тут. Ant. там на небольшом (сравнительно) пространстве далеко не только концентрируется бурная экономическая моторика, но и бурлят в густом бульоне мифы, связанные с городом, каковой Хемингуэй назвал «Праздник, который вечно) что-то делает с тобой». Тут торгуют и покупают, пьют и едят, заводят романы, глазеют, поют песни, воруют и упрощенно шатаются без дела.

Сентуанский блошный рынок, находящийся на северной границе Парижа, — самый колоссальный. В сущности, это маленький городок с несколькими улицами, получай каждой из которых гнездятся магазины, магазинчики и микроскопические лавочки определенных специализаций. Одна тупик — сплошь торговля кожей, другая — государство всевозможной посуды, фарфора и фаянса, третья — океан антиквариата. Галльский петух, надо сказать, туго набита стариной: ее незапамятных) времён никто всерьез не грабил, да что ты и революции и коммуны отшумели в труднопамятные время.

Конечно, легенды о том, как кто именно-то случайно прикупил за три су Рафаэля для Блошином рынке — из области сладких сказок. Хотя слоняться по лавкам, прицениваться, испытывать — огромное удовольствие.

Рядом с магазинчиками, перед открытым небом, идет торговля совершенно странными вещами: ржавыми кранами времен Флобера, поломанными куклами, старыми чугунными утюгами, витринными манекенами, изображающими красавиц эпохи юной Бриджит Бардо, сломанными холодильниками и кассетными магнитофонами без участия внутренностей.

Монтрейская «блошка» у восточной норма города поменьше и «победнее». Она один или два похожа на наши стихийные рынки годов перестройки. Зато в этом месте торгуют ворованной домашней техникой, поддельными швейцарскими до б, сумками Louis Vuitton, а также дивной арабской синтетической парчой и ярчайшими, «вырви-зенки», африканскими тканями.

Кому все сие нужно, спросите вы? Зачем козе болтун?

Иногда ответить невозможно. Но периодически, роясь в горе стоптанных ботинок, не возбраняется откопать коллекционные туфли, в которых щеголяла Грета Гарбо. Перекладывая с места сверху место ворохи платяной ветоши и пласты ношеных джинсов, допускается обрести уникальное платье от Coco Chanel либо джинсики LeviХs, сшитые во времена Элвиса Пресли. А получи аукционе все это стоит втридорога.

Но вот откуда в этой лавочке, набитой музыкальными инструментами, до некоторой степени баянов и даже гармошка-трехрядка? Что же старичок, исконный парижанин, залихватски поет, подыгрывая себя на баяне, пиафовскую «La vie en rose»? И (в стоит баян в Париже? — Реплика с лукавой усмешкой: «С вами, мсье, я договоримся».